Раздавливающая держава - smotrelkin - Блестящая статья Соколова в ответ на полемику легкую и Дедушки по

Блестящая статья Соколова в ответ на полемику (легкую) Crime и Дедушки по поводу Ельцина -Путина.
зацените слог и стиль
---------------------
Раздавливающая держава

Максим Соколов

С уходом старого года исполнится пять лет тому, как Б. Н. Ельцин со словами "Берегите Россию!" сдал державные бразды В. В. Путину, а сам ушел в историю. Скорее всего, пятилетие станут поминать без особой охоты, потому что по достижении этой минимально круглой даты прежняя успешливость стала все более изменять правителю и по приходу к пятилетнему сроку хвалиться особенно нечем.

Особенно же невеселым оказался последний год. Не то чтобы подняла голову смута, не то чтобы враги действующей власти осмелели до дерзости и укрепились до необычайности. Нет, оппозиция пребывает в заслуженном ею ничтожестве, президентские замыслы исправно исполняются, рейтинги неколебимы в пределах статпогрешности, и "все мовчит, бо благоденствует". Невеселость в том, что общество перестало искать и находить в деяниях Кремля суть, смысл и историческую перспективу, относясь к тому, что там творится, и к тому, что оттуда исходит, лишь с усталым равнодушием, в котором читается если не осуждающее, то уж точно не слишком похваляющее "Бог тебе судья".

Сторонники телеологического подхода склонны видеть в итогах пятилетия результат последовательной и целенаправленной деятельности по восстановлению - шаг за шагом - если не СССР во всем объеме его бытия, то уж точно наиболее существенных черт советского режима. Однако, не говоря уже о том, что фактические черты (причем самые неприятные) складывающегося режима весьма трудно назвать советскими - ставший героем нашего времени алчный хищник-чекист никак не был типичным представителем советской эпохи, - учение о советской телеологии хромает еще и по той причине, что сходно скорбный эффект пятилетия (и шире - утомленности властью) наблюдался и у предшественников В. В. Путина, которым советскую реставрацию никто не инкриминировал. Генсек ЦК КПСС - президент СССР М. С. Горбачев к пятилетию своего царствования подошел весной-летом 1990 года, когда слушать его были готовы примерно как В. В. Путина сегодня, то есть все меньше, а стихии (они же процессы) выходили из-под его контроля все больше. Б. Н. Ельцин отметил пятилетие во время предвыборных плясок, коробки из-под ксерокса и подготовки к аорто-коронарному шунтированию, а вслед за тяжкой операцией были регентство и семибанкирщина, когда придворные капиталисты своею дерзостью предвосхищали нынешнюю дерзость придворных чекистов. Таким образом, хоть ломай советскую систему, хоть отстраивай ее обратно, но чем бы ни были заняты президенты в России, в известной точке своего правления они могут похвалиться лишь тем, что дела окончательно пошли вкривь и вкось - и какая уж там телеология.

При этом с отставкой правителя для него наступает обратный ход времени. В 1991 году на М. С. Горбачева (причем еще даже до ГКЧП) было страшно смотреть - он был черен с лица. Равно как было страшно смотреть на Б. Н. Ельцина в 1999 году - см. со страстью воспроизводимый в творчестве А. А. Проханова образ дряблого и дряхлого полутрупа. Бесспорно, сам Проханов со своими обличениями дряблости далеко не является образцом пластической упругости, а уж к чему привело бы его исполнение царских обязанностей, трудно и представить, - но тогда Ельцин был близок к ненавистническому описанию. Однако пришло время отставки, явились новые правители, и вместо людей, доведенных тяготами правления до ужасающего состояния, мы видим в лице М. С. Горбачева и Б. Н. Ельцина бодрых мужчин, даже и не слишком престарелых, а главное - гораздо более молодых, чем в те страшные для них годы. Вероятно, можно предположить, что, когда настанет срок, и В. В. Путин вновь обретет бодрость, но сейчас раздавливающее действие короны столь же очевидно, как и в случаях с его предшественниками.

"Могущество у него такое, что сломит любого смертного. Сломит и овладеет им... Смертные, которым доверено владеть Магическими Кольцами, не умирают, но и не живут по-настоящему: они просто тянут лямку жизни - без веселья, без радости, да еще и с превеликим трудом. И если смертный часто надевает Кольцо, то он тает или развоплощается. Да, раньше или позже - позже, если он сильный и добрый, но ему суждено превратиться в прислужника темных сил". Возможно, в жизни все не так страшно, как у Толкиена, - хотя разительная перемена в облике М. С. Горбачева и Б. Н. Ельцина, наконец-то избавившихся от Кольца власти, производит сильное впечатление, - однако то, как тает В. В. Путин, мы не можем не замечать, и какая уж там советская реставрация, когда дело гораздо хуже.

Оценивая деятельность правителя, мы видим ее сугубо секулярным образом, как оказание услуг населению. Услуги и услуги, никаких тайн, тем более - волшебств. Естественно, что, прилагая должность услужника к себе, мы говорим: "А я не предавался бы обидным слабостям, не окружал бы себя всякой скаредной сволочью, вокруг меня были бы - как сейчас - одни приличные люди, и царство процвело бы, аки вертоград". И действительно: если нет никакого раздавливания, то зачем же не править разумно и добродетельно, отнюдь не оказывая услуги глупым и порочным способом. Но возможен (и представляется более реалистичным) иной взгляд на правительственное служение - как на равнодействующую между объективными более или менее трудными обстоятельствами правления, между исходными качествами правителя ("позже, если он сильный и добрый") и между неумолимо раздавливающим действием. Тогда и обидные слабости, и засилье скаредной сволочи будут смотреться не столько как причина неуспехов царствования, сколько как следствие додавившего давления. Та же берлинская "Калинка" - как мучительное брыкание правителя под ношей, что оказалась непосильной. А разложение нынешней власти, наступившее при внешних обстоятельствах, уж точно более благоприятных, нежели в 90-е, может быть объяснено тем, что Б. Н. Ельцин был более сильным и добрым, отчего и упирался дольше.

Беда в том, что Б. Н. Ельцин долго и тщательно искал преемника как раз по признаку силы, избрал казавшегося ему наиболее сильным - и результат не очень удачен. Но что же тогда говорить о будущем, где ни среди преемников из ближнего окружения, ни среди оппонентов - хоть бы и самых непримиримых - никакой силы не просматривается. А ведь раздавливающее действие никто не отменял.