| smotrelkin |
| () |
| 2004/12/20 17:52 |
А был рожден, чтобы бежать
|
Вот хорошая статья, извините что длинно, но это надобно читать
----------
Разжалованные политтехнологи
Максим Соколов
Платой за долгую и неумеренную наглость оказывается не менее долгое и дружное вытирание сапог о наглеца, которому изменило счастье, и он сверзился ниц. Мощный десант российских политтехнологов на Украину явил стандартное сочетание запредельной халтуры с запредельным же хапком. Но в отличие от России, где освоение средств заканчивалось тихо и мирно: "Выборы состоялись. Забудьте", а равно "Спасибо этому дому, пойдем к другому", дела на Украине пошли в разнос, в связи с чем по адресу наших политтехнологов излились потоки долго и бережно вынашиваемой брани. В зачет пошли не только киевские подвиги, но и предыдущие похождения героев, многолетне промышлявших шарлатанством очень низкой пробы. Бесстыдников не жалко ничуть. В конце концов, именно с их деятельным участием процедуры российской публичной политики были доведены до столь постыдного состояния, что последующее сворачивание таковых не вызвало протеста, да и вообще называть шарлатанов шарлатанами всегда полезно. Авось, кому поможет и от обмана уберечься.
Однако поношение политтехнологов было поставлено каким-то странным и не вполне справедливым образом. Философ А. Г. Дугин, например, указывает: "Они занимались безобразными карикатурами и сливами, они пилили деньги, развлекались, хихикали, вместо того чтобы заниматься реальной политикой. Что значит - реальная политика? Это значит донесение до украинцев настоящей геополитической программы Януковича и Ющенко, постановка ребром вопроса о евразийстве и атлантизме". Тут мы видим, как на всякого мудреца довольно простоты. Философу не приходит в голову, что тот, кто успешно доносит до граждан настоящую геополитическую (экономическую, социальную etc.) программу, кто ставит ребром насущные для каждого вопросы, - тот уже не политтехнолог, а самый настоящий политик. Если бы подвизавшиеся в Киеве Г. О. Павловский, С. А. Белковский, М. А. Гельман, С. А. Марков и проч. были к тому способны, тогда они и были бы реальными политиками, а Ющенко с Януковичем и Кучмой служили бы у них на посылках. Но они - всего лишь политтехнологи, цель которых - добывать из электората нужный процент посредством долбления в подкорку, промывания мозгов, внушения рефлексов. Призывая таковых на службу, нужно понимать ограниченность их возможностей.
При том что в некоторых случаях it works. В рамках идеальной модели позднепутинского общества, куда мы вроде бы идем, то есть общества совершенно атомизированного (горизонтальные связи не поощряются, а вертикальные формально поощряются, но в реальности разъедены коррупцией и отчуждением по самое не могу и оттого тоже не работают), члены которого живут простейшими потребительскими инстинктами, - здесь политтехнологии должны работать очень успешно, ибо вся политика сводится к "Магазину на диване". Средствами технологий асоциальному и дезориентированному субъекту являют угрозу перхоти, воспевают шампунь, посредством которого можно одолеть пархатость, и в придачу продают чудо-швабру. Самые благостные российские выборы последнего времени - это типическая победа над перхотью. Другое дело, что бессмысленно брать организаторов и вдохновителей всех наших великих побед в пусть даже и братскую, но все же другую страну, далеко еще не достигшую нашего уровня перегоревшей атомизированности. От них, слишком далеко и последовательно воплотивших идеалы "Третьей волны" Э. Тоффлера, на отсталой украинской земле не будет никакого толка, кроме крайнего воровства и неприличия.
Но не следует и считать, что фиаско политтехнологов свидетельствует о более здоровом устройстве украинского политического процесса. Да, наши выборы демонстрируют всеобщее разъединение и утрату интереса к какому бы то ни было идейному содержанию - постиндустриальность, зашедшая очень далеко. Но изгнание рационального начала случается не только в атомизированном обществе с умершей идеологией. В обществе восставших масс с очень боевитой идеологией судьба ratio тоже была довольно незавидной. Если наши политтехнологи сильно легли под третью волну, ориентируясь на людей, в политическом отношении сугубо растительных, то технологи противной стороны столь же сильно легли под волну вторую, взяв за образец массовые формирования политической пехоты эпохи зрелого индустриализма, то есть 20-30-х годов XX века. Поход чернорубашечников на Рим, коричневорубашечники по северную сторону Альп, отряды, марширующие по улицам Лемберга, - как будто ожила хроника семидесятилетней давности: "Дорогу нашим славным батальонам, Спасет страну оранжевый оплот, С надеждою взирают миллионы На Ющенку, что счастье им несет".
Осознать полноту сходства мешает то, что на политическую пехоту той эпохи мы смотрим уже где-то из 1945 года, через бензоколонку на пьяццале Лоретто и горящий рейхстаг, тогда как современники смотрели из своего года и в массе своей были вполне довольны. Радоваться тому, как штурмовые отряды смело идут на борьбу со злочiнной владой, как бодро марширует молодь Украiни - "Giovinezza, giovinezza, primavera di bellezza" ("Юность, юность, весна красоты" (итал.)), - таковые естественные чувства были свойственны многим и в начале 20-х, и в начале 30-х. Что, собственно, и обеспечило успех соответствующих движений. Одно дело - быть отчужденным зрителем в обществе поднадоевшего спектакля, другое - ощущать себя сопричастником спектакля нового и живого. Мы никогда не поймем ни 1922-й, ни 1933 год, покуда не уразумеем, что для огромной массы людей это был радостный спектакль. Тем более что и роль насилия в деятельности отрядов политической пехоты отчасти преувеличивается. Без мордобоя, конечно, не обходилось, но сводить все к нему было бы плоско. Ощущение себя "в семье великой, в семье вольной, новой" - вот что давало участие в отрядах.
Беда лишь в том, что на этом витке исторического процесса технологам делать уже нечего. Когда в движение пришли массы, как-то с ними управляться, а потом как-то от них избавляться - это уже задача серьезных политиков, потому что здесь речь идет не об освоении бюджета, а о жизни и смерти. В эффективном освоении жизни и смерти (причем может статься так, что и своей собственной) политтехнологи не замечены, и им остается лишь удалиться на покой.